Сифилис мог появиться в Европе задолго до того, как исследователи смогли привезти его домой

Фото из открытых источников
То, что прибытие европейцев в Новый Свет в 1492 году привело к массовым изменениям в экологическом ландшафте, было широко признано на протяжении последних 50 лет. Внезапно возникший трансатлантический обмен — кукуруза на пшеницу, помидоры на яблоки, табак на лошадей — означал, что растения и животные впервые перемещались между континентами.
 
То же самое было и с патогенами, согласно историку Альфреду У. Кросби и его влиятельной книге «Колумбийский обмен». Такие болезни, как оспа и корь, завезенные в Западное полушарие захватчиками, вскоре убили почти все коренное население. Взамен европейцы стали жертвами сифилиса, венерической болезни, которую они подцепили от коренных жителей. Идея Кросби об обмене болезнями была интересной, и из нее получилась хорошая история, предполагающая, что с появлением сифилиса в Европе восторжествовала своего рода справедливость.
 
Единственная проблема заключается в том, что этот сценарий сифилиса неверен, согласно текущим исследованиям палеопатологов, ученых, которые изучают скелетные останки в поисках признаков болезни. После десятилетий кропотливой работы они пришли к выводу, что вызывающая сифилис бактерия-спирохета Treponema pallidum уже существовала в Старом Свете задолго до того, как Колумб сел на свой корабль и отплыл в Эспаньолу.
 
Подтверждением этой версии являются также и произведения искусства. Подобно останкам скелета, картины показывают жизнь такой, какой она была. Даже рукописи, хотя и более открытые для интерпретации, могут раскрыть правду, как только читатели откроют свой разум для новых возможностей. 
 
Доказательством стали и найденные в Старом Свете останки. Так, на кладбище в Западном Суссексе (Великобритания), археологи обнаружили скелет молодого человека с обширными повреждениями черепа, ключиц, рук и ног — типичным для сифилиса сочетанием. Он умер в шестом веке. В Санкт-Пельтене (Австрия), на средневековом кладбище находятся останки ребенка 6 лет с деформированными зубами, соответствующими диагнозу трепонематоза, возможно, врожденного сифилиса, когда бактерии Treponema pallidum передаются от матери к ребенку во время беременности или родов. В Анатолии на западе Турции в скелете подростка обнаружены не только такие же деформированные резцы, как и у Санкт-Пельтена, но и повреждения всего скелета ниже головы. Поражение зубов и костей в одном и том же образце и особенно большое количество пораженных костей в этом случае указывает на сифилис. Жертва умерла в 13 веке, то есть за пару сотен лет до отплытия Колумба.
 
Хотя абсолютное количество этих случаев невелико, они продолжают появляться. Некоторые доказательства обнаруживаются в останках людей, живших более 2000 лет назад.
 
Однако есть еще один нерешенный вопрос. Поврежденные кости и зубы, кажется, являются доказательством доколумбового сифилиса, но есть вероятность, что вместо этого они указывают на другую форму болезни. Treponema pallidum встречается в нескольких штаммах. Подвид, вызывающий сифилис, является самым смертоносным. Но два других подвида бактерий вызывают менее серьезные, но все же болезненные и неприглядные заболевания, называемые беджель (также известные как эндемический сифилис), и фрамбезию, которые обычно не передаются половым путем. В настоящее время все три заболевания можно лечить антибиотиками.
 
Поэтому и важно как-то различить эти три подвида и доказать, что венерическая форма все время существовала в Европе. Здесь как раз и можно обратиться к свидетельствам писателей и художников.
 
Документальные и художественные свидетельства могут помочь решить этот вопрос. Из всех патогенов, известных человечеству, только трепонемы вызывают такие сильно различающиеся результаты в зависимости от климата и культуры, что является важным ключом к поиску доказательств в рукописях.
 
Этот факт объясняет теорию о том, что средневековая элита страдала от трепонематоза сильнее, чем крестьяне. Их богатый образ жизни защитил бы их от детских инфекций, подхваченных их социальными низшими в их переполненных и антисанитарных домах. Но эти детские болезни имели бы преимущество в том, что вызвали бы некоторый будущий иммунитет у крестьянства.
 
Если бы представители элиты достигли половой зрелости, не перенеся более легких инфекций во время взросления, они были бы очень восприимчивы к заражению этой болезнью. Крестьяне, которые перенесли рецидив болезни во взрослом возрасте, вероятно, могли успешно справиться с ней благодаря своему предшествующему иммунитету. 
 
Помимо того, что они сами умирали молодыми, инфицированные элиты рисковали заразить своих детей врожденным сифилисом, который часто оказывался смертельным для следующего поколения. Элиты и их дети умирали в таком большом количестве, что у некоторых знатных семей были проблемы с сохранением своих родословных, что было отмечено давно, но без потенциальной связи с сифилисом.
 
Одним из членов королевской семьи, который, по одной из версий, вполне мог от сифилиса, был король Англии Эдуард IV (1442–1483). Один из его советников написал, что он умер от болезни, которую трудно вылечить даже у человека с более низким статусом, - загадочный комментарий, ранее непонятный историкам. Но его утверждение идеально соответствует разнице между венерическим и эндемическим сифилисом, свидетельством того, что оба заболевания существовали в Англии 15-го века. Симптомы короля и репутация распущенности помогают подтвердить этот диагноз.
 
Врачи знают, что сифилис может привести к «седловидному носу», при котором спирохеты проникают в нос пациента и вызывают его характерное спадение. Средневековые художники еще в XII веке изображали это уродство в своих работах. Здесь вполне логично предположить, что  они хотели показать венерические, а не эндемические заболевания, потому что они используют седловидный нос в изображениях грешников, в том числе мужчин, которые мучили Христа или убивали младенцев по приказу царя Ирода.
 
Даже глупый гриллус, средневековое чудовище с лицом и ногами, но без тела, был символом человеческой испорченности. Другие таких примеров предостаточно, но долгое время единственной версией был обмен заболеваниями, произошедший при Колумбе. 
 
Конечно, пока рано полностью отрицать эту версию, но есть вполне резонные основания полагать, что в данном случае та первоначальная схема является устаревшей и все обстояло совсем не так, как считалось ранее.